р.п.Приволжский - история о переносе центра город.

"Как и все приволжские города, Покровск примостился на самом берегу Волги. Волге стало тесно в своих берегах. Могучие неумолимые воды кинулись на Покровск как хищный зверь на маленького котенка".

Даже сейчас, когда дамба надежно защищает город Энгельс от разливов могучей реки в весеннее половодье, жителям доподлинно известно, что город наш основан "на заниженной террасе пойменной полосы реки Волги", что его территория в значительной степени заболочена периодическими подтоплениями, и сегодня подпочвенные воды досаждают горожанам, "забираясь" в погреба, подвалы, нанося значительный урон строениям, семейному бюджету.

О наводнениях, которым неоднократно подвергался Покровск, написано не столь много, но память человеческая хранит и передает из поколения в поколение, из уст в уста трагические события тех лет. Как в 1856 году слободчане плавали на лодках от базара, что на Центральной площади, по Театральному переулку в степь, а на Покровской (Ленина) площади находился паром для перевозки потерпевших в сторону Свято-Троицкой церкви и далее на более высокие места, куда не добрались воды, вышедшей из берегов реки.

С 1887 по 1937 год город затапливало в большей или меньшей степени 39 раз, расстраивая городское хозяйство, которое не успевало оправиться от убытков, нанесенных в очередной раз разбушевавшейся стихией. Близость приволжской болотистой поймы была чревата для населения еще одним неприятным фактором— распространением страшной и тяжелой болезни—малярии.

В наводнение 1926 года город буквально за 12 часов ушел под воду. Из двухсот кварталов осталось незатопленными только двадцать. Официальные данные свидетельствовали, что 75% территории оказалось под водой. Деревянные хибарки, саманные домишки с острова Осокорье, что напротив клеевого завода,плыли по Волге. Жительница города А. Е. Комарова-Ткаченко вспоминала как в их дом,что по ул. Кузнечной (Маяковского), 36, ночью с ревом и гулом ворвалась вода. Семья еле-еле успела забраться "на подловку" (чердачное помещение),не захватив с собой даже еды. Со двора снесло два сарая, туалет, тяжелые бревна. Исчезла вся живность— куры, утки, поросята. "Было страшно, страшней пожара",—заключила свой рассказ Анна Ефимовна.

Более 20 тысяч населения потеряли на время свой кров. На Линейной улице жили в вагончиках, основная же часть жителей переселилась на гору в район 2-ой горбольницы.

Как всегда, трагическое и комическое в жизни идут рядом» Нельзя вспоминать без юмора, без улыбки как хозяева, не желая покидать свои дома, забирались на крышу, где попивали чаек, хозяйки по колено в воде стирали белье..., а на предупреждение—спасайтесь, затопит, отвечали: "А, может не затопит?!"

Сколько нужно было сил и средств, чтобы восстановить нормальную жизнь в городе, наладить работу костемольно—клееваренного, лесозаводов, мельниц, городской бойни и других предприятий, учреждений, отремонтировать жилые дома, расселить оставшихся без жилья.

Но более всего руководство города и правительство Немреспублики беспокоила дальнейшая судьба города.

Созданием ежегодных противопаводковых комиссий, ремонтом сооруженных своими силами в западной части города насыпных Александровской и Камышинской дамб, устройством волнорезов, невозможно было разрешить проблему затопления города.

А тем временем жизнь не стояла на месте. За три года с 1929 по 1931 гг. в городе было построено 26 домов с жилой площадью 6 тыс. 250 кв. м., в 1932 г. введена в строй вторая очередь горводопровода, реконструирован театр. Сдерживало дальнейшее развитие города отсутствие канализации, бань, других коммунальных служб. Жилищное строительство все еще значительно отставало от роста рабочего населения—средняя душевая норма площади составляла лишь 3.6 кв. м. Но руководство города и республики в русле общей политики государства, искало и находило причины этих недостатков в "оппортунистической недооценке развития сферы жилищно-коммунального хозяйства, в недостаточной работе партийно-профсоюзно-советских организаций за осуществление 6-ти условий Сталина"...

Развернувшееся строительство крупного мясокомбината союзного значения в районе ст. Анисовка привёло к мысли о постепенном расширении нового незатапливае-мого района и переносе на эту площадку в будущем столицы немецкой республики. Главным же фактором, обусловившим решение властей о переносе города, явилось постановление Совнаркома РСФСР от 1932 года о разработке проекта строительства Камышинской плотины на реке Волге. Ее строительство, по расчетам проектантов, должно было повысить уровень Волги у города Энгельса до 25—26 м. над уровнем Балтийского моря, а поскольку территория нашего города была расположена на уровне 16—17 метров, то город подлежал полностью затоплению. Такая же участь ожидала г. Марксштадт (Маркс). Потому Совнарком РСФСР 26 июня 1932 года специальным постановлением "О промышленном, жилищно-коммунальном и социально-культурном строительстве в городах Энгельс и Марксштадт в связи со строительством Камышинской плотины на реке Волге" приостановил всякое новое строительство в этих городах, кроме ввода в эксплуатацию в Энгельсе учебных корпусов двух вузов—немецкого педагогического и сельскохозяйственного. Но проектные работы по устройству Камышинской плотины затягивались, и 13 июля 1932 г. Совнарком РСФСР вторично обратился к проблеме строительства городов Энгельса и Марксштадта, предложив Совнаркому АССР НП, в связи с отсутствием расчетных данных о подъеме реки Волги после строительства Камышинской плотины, не продолжая строительство старых городов, все же сохранить выделенные на эти цели средства на 1932 год как для Энгельса, так и для Марксштадта. Правительство же Немреспублики и руководство города Энгельса настолько загорелись идеей переноса города, что не дожидаясь решения по Камышинской плотине, 23 июля 1932 года на заседании Совнаркома заслушали вопрос "О выборе новой площадки для строительства Энгельса". При обсуждении было принято во внимание, что, по предварительным данным Нижволгопроекта, плотина непременно вызовет повышение уровня реки Волги у Энгельса, потому оттягивание решения судьбы столицы срывает планы строительства как старого, так и нового районов города из-за отсутствия проектов и отвода площадок под строительство. Было принято решение продолжить работы по планировке нового города, а дабы не ошибиться, принять за границу промышленного и жилищного строительства тридцатую горизонталь, т. е. прибавить к расчетному подъему воды из-за подпора Камышинской плотины 4 резервных метра на волнобой и весенний паводок. Расположить город возможно ближе к железнодорожной магистрали вокруг станции Анисовка и по берегу волжской поймы между селами Квасниковкой и Анисовкой, причем промышленную часть города сосредоточить на юг от площадки Мясокомбината прибрежной полосой шириною до 7—8 километров. Специальное постановление было принято о реконструкции станции Анисовка, как основного железнодорожного узла нового города, о строительстве сортировочной станции при нем и устройстве порта в этом же районе.

"Громадье" наших планов не преминуло сказаться. В этом же 1932 году принимаются решения о строительстве промышленного водопровода в новом районе и целого ряда крупнейших предприятий: жиркомбината, терминального элеватора, завода двигателестроения "Коммунист", Химкомбината, ТЭЦ, макаронной фабрики, комбикормового завода, кукурузного и яично-птичного комбинатов, бисквитной фабрики и др. объектов.

Уже в августе все эти вопросы, включая строительство жилого поселка, водопровода и канализации, обсуждались в Наркомснабе СССР в Москве.

Особый импульс к скорейшему проектированию города на новой площадке дало выступление начальника Нижневолгостроя академика Александрова на совещании актива Немреспублики 16 сентября 1932 г., которое проходило в г. Энгельсе в помещении летнего театра городского парка. Бурными и продолжительными, в духе времени, аплодисментами встречены были слова об устройстве Камышинской плотины, об ирригации Заволжья, об урожаях, которые ожидаются от орошаемого земледелия. По мнению академика, урожайность зерновых должна была подняться с 30—40 до 200 пудов с гектара. Выступающий утверждал, что от переноса таких городов как Энгельс и Марксштадт на новое место, мы ничего не потеряем, т. к. вместо старых будут построены "образцовые во всех отношениях, социалистические города" с водопроводом и канализацией". Следующая мысль докладчика еще требует осмысления: "Сооружение на Волге будет стоить в 25 раз дороже Днепро-строя. Это составит около 7 миллиардов рублей. Но что значит стоимость? Это человеческий труд, который будет сюда заложен..." Академик был уверен, что к 1937 году "новый Энгельс должен быть готов".

С этого момента вопрос о переносе города не сходил с повестки дня партийных и советских органов.

17 января 1935 года в очередном постановлении Совнаркома "О планировке нового города" отмечалась необходимость форсирования проектных работ, оформление титула строительства в федеральном и союзном правительстве не позднее мая-июня 1935 года. В основу проекта предлагалось принять технико-экономические обоснования и предварительную схему нового города, разработанные ГИПРОГОРом и рассмотренные Научно-техническим советом Наркомхоза РСФСР еще 21 апреля 1933 года. Член правительства Немреспублики Д. А. Черныш был направлен в Москву в Наркомат коммунального хозяйства РСФСР. Поскольку Немреспублика в этот период входила в состав Саратовского края, власти заручились поддержкой Саратовского крайисполкома.

Было разработано несколько вариантов переноса города: северный, южный и др. В мае 1936 г. при обсуждении на заседании Совнаркома Немреспублики схемы планировки нового города на площадке в районе станции Анисовка и села Квасни-ковка, был принят "южный" вариант в границах: с севера линия железной дороги Анисовка—Саратов, с юга—овраг Сухая Мечетка, с запада—обрыв над луговой поймой и с востока—Эльтонский тракт "с размещением промышленности и селить на площадки на юг от железной дороги с резервами для промышленности на север от нее". Оптимизма у принимающих решение поубавилось, появился трезвый расчет. Теперь уже город планировалось перенести в период до 1947 г.. при этом население на конец расчетного периода должно было составить 175—200 тысяч человек. Была утверждена жилая застройка нового города: "каменные дома в 4—5 этажей—до 80%, облегченные двухэтажные— 10% и индивидуальные двухэтажные—10%.

Срок окончания проектирования, установленный 15 ноября 1936 г., оказался нереальным. Только 19 октября 1938 года Совнарком рассмотрел и одобрил генеральный проект планировки нового города, разработанный Сароблпроектом, и обязал Энгельсский горсовет представить его на утверждение Наркомхоза и Совнаркома РСФСР с тем, чтобы в титул капитального строительства 1939 года включить первоочередные промышленные объекты, а также ТЭЦ и водопровод как базы развития нового города. Энгельсстрою было предложено вести работы по сооружению ирригационного канала по пойме с учетом его расширения для навигационных целей.

В основу проекта, разработанного профессором Крестиным, были положены моменты, отраженные в "Обосновании переноса города",—начиная от выбора площадки, транспортных развязок, с указанием жилого массива, промышленного района и с учетом сосуществования двух городов—старого и нового—вплоть до 1947 года.

Общественная застройка была запроектирована, в основном, вдоль главной магистрали и в полосе, расположенной вдоль набережной города. На главной магистрали планировалось расположить площади республиканского и городского центра. На набережной, спускающейся террасами к Волге, запроектировано сооружение грандиозной фигуры Ф. Энгельса, являющейся, наряду со зданием правительства, основной архитектурной доминантой города. Далее по проекту, с юго-западной стороны к жилому району примыкал Центральный парк культуры и отдыха, переходящий к востоку в лесозащитную зону и территории домов отдыха, расположенных у оврага Мечетки. С северной стороны—порт. Село Квасниковка было так же, как и старый Энгельс, обречено на затопление. Старому городу был отведен короткий жизненный отрезок до 1947 года.

Проект предусматривал развитие промышленности, жилья, коммунального хозяйства и культурно-бытового обслуживания.

В период проектирования нового города в Немреспублике, как и по всей стране, прошли массовые репрессии. Новое руководство, в лице председателя Совнаркома В. Ф. Далингера, попыталось неудачи в решении вопросов, связанных с переносом города в район Анисовки—Квасниковки свалить на "вражеское руководство фуксов и люфтов". В статье "О строительстве нового города Энгельса", опубликованной в газете "Большевик" 22 ноября 1937 года В. Далингер, отмечая положительные моменты проекта, разработанного профессором Крестиным, в выборе района строительства, в плане скрещивания железнодорожных и воДных путей сообщения, строительства Мясокомбината, мощного элеватора и ирригационных сооружений с миллионными капиталовложениями, "прошелся" по прежнему руководству. Его поддержал коренной покровчанин, член Покровского уисполкома в 1918 г. Д. Рубан. Отметив необходимость переноса города в район Анисовки—Квасниковки, он писал: "Возьмем старое руководство в лице Фукса, А. М. Шваба, И. Ф. Финка и др. до Люфта включительно, которое спаялось в один вредительский зловонный кусок со специалистами и указали на место постройки военгородка в Энгельсе, летная школа и др. Фуксошвабовские мерзавцы угробили миллионы рублей в тину и грязь, где не место не только летной школе, а даже кладбищу животных". Свою статью старый большевик заключил полным одобрением переноса города на новое место "так как оно отвечает всем требованиям столицы как в почвенном, так и в гигиеническо-эффективном отношении". Но и новое руководство не решило проблемы, хотя неоднократно обращалось как в правительство РСФСР, так и СССР. В марте 1939 года председатель Совнаркома Гекман и секретарь немобкома Малов в письме на имя В. М. Молотова и А. А. Андреева указывали, что Совнарком АССР НП с 1933 г. добивается разрешения вопроса о строительстве нового города на станции Анисовка как пункте скрещения Рязано-Уральской железнодорожной магистрали с водным путем и переходом через р. Волгу. Экономическая целесообразность размещения промышленных предприятий и развития города как республиканского центра признаны бесспорными в заключениях Госплана и НКК РСФСР. В январе 1939 г. данный вопрос рассматривался на распорядительном совещании при Совнаркоме РСФСР, где были приняты предложения по строительству нового города. Однако, конкретных решений, утверждающих проект планировки и устанавливающих начало строительства, не было вынесено. Затянувшаяся на семь лет неопределенность не давала развития и существующему городу из-за отсутствия финансирования. Считая такое положение двойственным и совершенно нетерпимым, авторы письма настоятельно просили в кратчайший срок рассмотреть вопрос о строительстве нового города.

Предложения республиканских властей о переносе города не шли вразрез и с документами Госплана РСФСР. Председатель Госплана Чадаев подготовил в Совнарком РСФСР специальную записку "По вопросу строительства нового города Энгельс в АССР немцев Поволжья".

В 1941 году Госплан Немреспублики составил очередной документ "Экономическую записку о строительстве города Энгельса". В ней вновь повторялись недостатки низменного расположения территории города, подчеркивалось, что он находится на протоке реки Сазанки напротив Саратова, что, несмотря на прибрежное расположение, город лишен "доброкачественных" водных подходов в результате обмеления реки и находится в железнодорожном тупике на расстоянии 10 км от магистрали у железной дороги, что существенно удорожает транспортировку ввозимых и вывозимых грузов. Что городское хозяйство примитивно и изношено, не удовлетворяет основных запросов населения. Средняя жилищная обеспеченность снижается (3,3 кв. м на жителя), жилищный фонд на 94% состоит из дерева и самана, средняя величина строений—42,6 кв. м Введенный в 1932 г. водопровод обеспечивает водой в среднем 28 кб. м на жителя. Озеленено всего лишь 2,5% застроенной части города.

Далее отмечалось, что в 1934 г. в старом городе введены в строй городской стадион и баня на 100 мест. Требования механизации обобществленного сельского хозяйства привели к необходимости создания ремонтно-тракторного и ремонтно-механического заводов (250 рабочих), двух мельниц (100 рабочих), беконной фабрики (118 рабочих), лесозаводов (600 рабочих), кирпично-черепичных (387 рабочих) и т. д. Но поскольку город расположен как по естественным условиям, так и по транспорту неблагоприятно, промышленность не имеет перспектив для своего развития. Затопление города, в связи с окончанием строительства Камышинской плотины, диктует настоятельно выполнить все решения Совнаркома, горсовета и Научно-технического совета Наркомхоза РСФСР от 25 марта 1936 года о переносе города в район станции Анисовка—Квасниковка.

Только накануне войны правительство РСФСР утвердило проект строительства нового "социалистического" города, которому не суждено было осуществиться.

Елизавета Ерина.